не тебя ли гонят псы мои, шаман?
последние дни мне как-то не очень, в голове какой-то бездонный русалочий омут, горячо и мутно, даже рисуется криво, и совсем не спится,
поэтому юхан устраивает для меня бездельный день милых радостей дурацкого троллёнка, день-всё-что-захочется, когда можно совсем не думать,
поэтому мы завтракаем на залитой сахарным солнцем веранде waynes двумя капучино с аккуратной золотистой сеточкой карамели и шоколадного сиропа на буйно взбитой пенке, бездельничаем, смотрим в окно и строим планы - тоже бездельные.
бродим по кружащему голову saluhallen, покупаем шведские чудеса моим родителям, обедаем салатом take away с чечевицей, артишоками и овечьим сыром на теплых ступеньках королевской библиотеки, ужинаем замороженным йогуртом, блуждаем по солнечному городу, смотрим на воду, на рай шерсти и вязаных узоров в витринах, какой-то день непослушания, отличная терапия.
на следующие утро я делаю осенний тролльский напиток из имбиря, мяты, чабреца и мандаринов, и, снимая с мандарина цедру, режу палец новеньким острым ножом так, как никогда в жизни; юхан заматывает мне палец пластырем с осликом иа, берет меня в охапку, и мы едем завтракать в naked,
яна whale rider пишет в твиттере про новую коллекцию sarjaton от iittala, и я тут же безнадежно влюбляюсь в нее, теряя голову; эта посуда как будто придумана специально для меня, и для всех тех, чьи мысли набиты снегом, скандинавией и холодным одиночеством севера - узоры крупной шерстяной вязки и голых северных деревьев, и вышивки со старинных платьев белобрысых финских девочек, короче, мы тут же оказываемся в самой середине бурлящего хаоса улицы götgatan, и я мчусь к магазину iittala, почти никуда не сворачивая;
покупаем для начала две кружки (вязанную и с голым лесом), получаем в подарок подвеску со смешной нарисованной рыбой, узорчатое полотенце и бледно-розовый блокнот с ei merta edemmäs kalaan.
когда-нибудь я соберу всю эту коллекцию.
уютная медленная прогулка до henriksdal (крошечные деревянные домики, вид на башенки и шпили стокгольма с высоких скал, узкие улицы из гигантских булыжников) превращается в бешеную погоню за ускользающим хвостом электрички, хвост быстрее, конечно, и мы сидим в ошпаривающем солнечном свете целые двадцать минут, я снимаю с себя всё, что могу, и остаюсь в джинсах, майке и босиком.
и мне всё равно жарко.
юхан готовит ужин, убирается дома до блеска и отправляется на пробежку; возвращается через час и рассказывает о своей новой подружке лисе, которая всё время бежала впереди и не хотела сворачивать.
я рисую, как-то справляюсь с горячей туманной головой, воздух по вечерам еще прозрачнее, стокгольм по утрам еще золотистее, у юхана снова начинается русский курс, он такой усталый, что почти прозрачный, я покупаю ему книжку про лучшие кофейни стокгольма и кроликом прыгаю по всему östermalmstorg в поисках только что открытой кондитерской ladurée, покупаю до восторга красивую коробочку с лучшими в мире macaroons и мчусь домой,
такое счастье, когда есть тот, кому хочется покупать дурацкие и милые подарки, оставлять их на крышке ноутбука и светиться от нежности.
завтра утром мой самолёт, а я, почему-то, до сих пор не иду спать.
поэтому юхан устраивает для меня бездельный день милых радостей дурацкого троллёнка, день-всё-что-захочется, когда можно совсем не думать,
поэтому мы завтракаем на залитой сахарным солнцем веранде waynes двумя капучино с аккуратной золотистой сеточкой карамели и шоколадного сиропа на буйно взбитой пенке, бездельничаем, смотрим в окно и строим планы - тоже бездельные.
бродим по кружащему голову saluhallen, покупаем шведские чудеса моим родителям, обедаем салатом take away с чечевицей, артишоками и овечьим сыром на теплых ступеньках королевской библиотеки, ужинаем замороженным йогуртом, блуждаем по солнечному городу, смотрим на воду, на рай шерсти и вязаных узоров в витринах, какой-то день непослушания, отличная терапия.
на следующие утро я делаю осенний тролльский напиток из имбиря, мяты, чабреца и мандаринов, и, снимая с мандарина цедру, режу палец новеньким острым ножом так, как никогда в жизни; юхан заматывает мне палец пластырем с осликом иа, берет меня в охапку, и мы едем завтракать в naked,
яна whale rider пишет в твиттере про новую коллекцию sarjaton от iittala, и я тут же безнадежно влюбляюсь в нее, теряя голову; эта посуда как будто придумана специально для меня, и для всех тех, чьи мысли набиты снегом, скандинавией и холодным одиночеством севера - узоры крупной шерстяной вязки и голых северных деревьев, и вышивки со старинных платьев белобрысых финских девочек, короче, мы тут же оказываемся в самой середине бурлящего хаоса улицы götgatan, и я мчусь к магазину iittala, почти никуда не сворачивая;
покупаем для начала две кружки (вязанную и с голым лесом), получаем в подарок подвеску со смешной нарисованной рыбой, узорчатое полотенце и бледно-розовый блокнот с ei merta edemmäs kalaan.
когда-нибудь я соберу всю эту коллекцию.
уютная медленная прогулка до henriksdal (крошечные деревянные домики, вид на башенки и шпили стокгольма с высоких скал, узкие улицы из гигантских булыжников) превращается в бешеную погоню за ускользающим хвостом электрички, хвост быстрее, конечно, и мы сидим в ошпаривающем солнечном свете целые двадцать минут, я снимаю с себя всё, что могу, и остаюсь в джинсах, майке и босиком.
и мне всё равно жарко.
юхан готовит ужин, убирается дома до блеска и отправляется на пробежку; возвращается через час и рассказывает о своей новой подружке лисе, которая всё время бежала впереди и не хотела сворачивать.
я рисую, как-то справляюсь с горячей туманной головой, воздух по вечерам еще прозрачнее, стокгольм по утрам еще золотистее, у юхана снова начинается русский курс, он такой усталый, что почти прозрачный, я покупаю ему книжку про лучшие кофейни стокгольма и кроликом прыгаю по всему östermalmstorg в поисках только что открытой кондитерской ladurée, покупаю до восторга красивую коробочку с лучшими в мире macaroons и мчусь домой,
такое счастье, когда есть тот, кому хочется покупать дурацкие и милые подарки, оставлять их на крышке ноутбука и светиться от нежности.
завтра утром мой самолёт, а я, почему-то, до сих пор не иду спать.
