Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Мой последний, последний mp3-плеер, так спасительно связывающий меня ртутной струйкой серебристых друкхонаушников с глобальным миром музыки, сегодня утром отчаянно всхлипнул и умер; я по этому поводу в депрессии и вообще.

Небо, небо, подари мне mp3-плеер, и я стану хорошей девочкой.

---

*ну, раз Ленка просит)))*

1. Имя - Даня.

2. Как ты любишь, чтобы тебя называли? - Даня, Данька, Данилка, Дашка.

3. Как ты НЕ любишь, чтобы тебя называли? Дарья (исключения: К. - мой преподаватель по древнерусскому, и все финны, которые меня только так и называют (исключение - Р.)

4. Какими глазами ты смотришь на мир? Верящими-в-чудо.

5. Ты веришь в дружбу между парнем и девушкой? Да. Однозначно.

6. А у тебя есть лучший друг/подруга противоположного пола? Есть.

7. Последняя глупость, которую ты совершил(а)? Они у меня бесконечны и неисчислимы.

8. О чём ты думаешь в последнее время? Об Ангеле-Хранителе.

9. Какой вопрос ты часто себе задаёшь? За что такое хорошее он мне достался?

10. Где тебе лучше всего размышляется? На подоконниках.

11. Ты веришь в любовь? Ещё бы.

12. А в романтику? Да.

13. Чего ты ждёшь от владельца дневника, который попросил тебя на это ответить? Что он _всегда_ будет со мной.

14. Назови шесть человек, которые должны ответить на этот опрос у себя в дневнике: гыгы: КаЭрЖэ ( Это тебе в отместку за ФЕЮ ЛЮБВИ!!!), Крот, Пати, Вэруа, а дальше по желанию.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

*Не считаете ли вы, что жизнь - это ЧУДО?! (с) Ю.Г.*

Сказать, что он прекрасный - это не сказать ничего; он волшебный-волшебный-волшебный бесконечно, я его люблю теперь безумно; он - как будто вечность знакомы, искры солнца в глазах; светится весь - любовью к жизни, верой в чудо; непосредственный; рукава свитера закатаны до локтя; близкий совсем; непоседливый, энергичный, открытый.

Говорит-говорит-говорит - о звездах, о философии, о Петербурге, о Норвегии и обо всём на свете и улыбается виновато: "Ой, опять я так долго отвечал!"

Его норвежский - быстрый, звонкий - понимается как-то на уровне подсознания; когда слушаешь, как он читает отрывок из "Дочери циркача", хочется щелкнуть выключателем времени.

Он - из сказки, определенно.

---

*сводка*

Привет, я Даня, я сутками сижу на подоконнике, рисую квадратных котов на рамах, считаю оранжевые окна в домах напротив, пью глиссе и лениво переругиваюсь с Творческим Кризисом на уровне подсознания; он - мой Творческий Кризис - молчалив, но всесилен.

Мой Город утонул в вечных сумерках, солнце - это неправда; в Хельсинки загораются елки, и сотни светловолосых гномов отплясывают на Сенаатинтори, завтра новый день, Ю.Гордер и дождь.

@темы: финны, Финляндия/Suomi

---

*каррент*

Ежик сказал Медвежонку:

– Как все-таки хорошо, что мы друг у друга есть!

Медвежонок кивнул.

– Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.

– А ты где?

– А меня нет.

– Так не бывает, – сказал Медвежонок.

– Я тоже так думаю, – сказал Ежик. – Но вдруг вот – меня совсем нет. Ты один.

– Что ты ко мне пристал? – рассердился Медвежонок. – Если тебя нет, то и меня нет. Понял? (с)

---

*т.к.*

Я давно слышала за спиной его царапающие шаги; он приближался ко мне медленно, развязно, скрывая за скучающе-равнодушной маской исступленную мечту быстрее вцепиться мне в горло.

Он окончательно настиг меня вчера, когда я подавленно сидела на полу второго этажа филфака и методично превращала в скомканные клочки клетчатой бумаги любые попытки написать что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее эссе о Васильевском острове.

Он торжествующе обхватил мои запястья, и меня обдало тоскливым холодом.

Он - мой Творческий Кризис; мне с ним хорошо, мы подружились; он объяснил мне, что - дура, не умеешь писать, так не берись, я успокоилась, запиваю мандарины ледяной колой, читаю Тынянова с Гончаровым и плюю в потолок.



Я скучаю по тебе, чертов финн.

@темы: Р

---

*синдром выходного дня*

[Безвольно пощады просят

Глаза. Что мне делать с ними,

Когда при мне произносят

Короткое, звонкое имя?]



Черт, Ахматова.

@темы: Р

---

*vero4ka*

Эта долбаная неделя накрыла, смяла, да вот и схлынула тяжело,

Полежи в мокрой гальке, тину отри со щек.

Это кажется, что все мерзло и нежило,

Просто жизнь даже толком не началась еще.



Это новый какой-то уровень, левел, раунд; белым-бело.

Эй, а делать-то что? Слова собирать из льдин?

Мы истошно живые, слышишь, смотри в табло.

На нем циферки.

Пять.

Четыре.

Три.

Два.

Один.

---

*all you need is love//рисунки на полях 2*

Посвящено сидевшему рядышком Р.Т; раскрашено в фш.

---

*понедельник день тяжелый*

10.40. Встреча с Ю.Гордером; 198 а.

12.20. Русская литература.

15.40. Встреча с Чингизом Айтматовым; пафосный актовый зал.

---

*на полях тетради*

Ну да. Примерно так и выглядят мои конспекты.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

*АААААААА!!!*

Гордер!!! Юстейн Гордер!!!

27 ноября в 10.40. на филфаке!!!

у.меня.нет.слов.

ААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

ААА!!!

---

А вообще, если коротко - жизнь волшебна и удивительна, потому что у меня есть мой Ангел-хранитель, имя которому Р.Т.



В остальном - полнейший за-вал *хмыкнув, ушла с головой в работу-учебу*

@темы: Р

---

*литературоведческое*

Однажды Гоголь переоделся Пушкиным, пришел к Пушкину и позвонил.

Пушкин открыл ему и кричит: «Смотри, Арина Родионовна, я при-

шел!».

***

Лев Толстой очень любил детей. Однажды он шел по Тверскому

бульвару и увидел впереди Пушкина. «Конечно, это уже не ребе-

нок, это уже подросток, — подумал Лев Толстой, — все равно, дай

догоню и поглажу по головке». И побежал догонять Пушкина. Пуш-

кин же, не зная толстовских намерений, бросился наутек. Пробе-

гая мимо городового, сей страж порядка был возмущен неприличной

быстротою бега в людном месте и бегом устремился вслед с целью

остановить. Западная пресса потом писала, что в России литера-

торы подвергаются преследованиям со стороны властей.

(с) Анекдоты, приписываемые Даниилу Хармсу ( ) ; Патичегу; МНО-ГО

Однажды Пушкин решил испугать Тургенева и спрятался на

Тверском бульваре под лавкой. А Гоголь тоже решил в этот день

испугать Тургенева, переоделся Пушкиным и спрятался под другой

лавкой. Тут Тургенев идет. Как они оба выскочат!..



Лев Толстой очень любил детей. Однажды он играл с ними весь

день и проголодался. «Сонечка, — говорит, — а, ангелочек, сде-

лай мне тюрьку». Она возражает: «Левушка, ты же видишь, я «Вой-

ну и мир» переписываю». «А-а-а, — возопил он, — так я и знал,

что тебе мой литературный фимиам дороже моего «Я». И костыль

задрожал в его судорожной руке.



Однажды Федору Михайловичу Достоевскому, царствие ему не-

бесное, исполнилось 150 лет. Он очень обрадовался и устроил

день рождения. Пришли к нему все писатели, только почему-то все

наголо обритые. У одного Гоголя усы нарисованы. Ну хорошо, вы-

пили, закусили, поздравили новорожденного, царствие ему небес-

ное, сели играть в вист. Сдал Лев Толстой — у каждого по пять

тузов. Что за черт? Так не бывает. «Сдай-ка, брат Пушкин, лучше

ты». «Я, — говорит, — пожалуйста, сдам». И сдал. У каждого по

шесть тузов и по две пиковые дамы. Ну и дела… «Сдай-ка ты,

брат Гоголь». Гоголь сдал… Ну, знаете… Даже и нехорошо ска-

зать… Как-то получилось так… Нет, право, лучше не надо.



Снится однажды Герцену сон. Будто иммигрировал он в Лондон

и живется ему там очень хорошо. Купил он, будто, собаку бульдо-

жей породы. И до того злющий пес — сил нет. Кого увидит, на то-

го бросается. И уж если догонит, вцепится мертвой хваткой ?

все, можешь бежать заказывать панихиду. И вдруг, будто он уже

не в Лондоне, а в Москве. Идет по Тверскому бульвару, чудище

свое на поводке держит, а навстречу Лев Толстой. И надо же, тут

на самом интересном месте пришли декабристы и разбудили.



Гоголь только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у

него вовсе совести не было. Однажды невесту в карты проиграл. И

не отдал.



Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости к Май-

кову. Майков усадил его в кресло и угощает пустым чаем. «Пове-

рите ли, — говорит, — Александр Сергеевич, куска сахару в доме

нет. Давеча Гоголь приходил и все съел». Гоголь ему ничего не

сказал.



Федор Михайлович Достоевский страстно любил жизнь, царствие

ему небесное. Она его, однако, не баловала, поэтому он часто

грустил. Те же, кому жизнь улыбалась (например, Лев Толстой) не

ценили это, постоянно отвлекаясь на другие предметы. Например,

Лев Толстой очень любил детей. Они же его боялись. Они прята-

лись от него под лавку и шушукались там: «Робя, вы этого бой-

тесь — еще как трахнет костылем!» Дети любили Пушкина. Они го-

ворили: «Он веселый. Смешной такой.» И гонялись за ним стайкой.

Но Пушкину было не до детей. Он любил один дом на Тверском

бульваре, одно окно в этом доме. Он мог часами сидеть на широ-

ком подоконнике, пить чай, смотреть на бульвар. Однажды, нап-

равляясь к этому дому, он поднял глаза и на своем окне уви-

дел… себя. С бакенбардами, с перстнем на большом пальце. Он,

конечно, понял, кто это. А вы?



Тургенев хотел стать храбрым как Лермонтов и пошел покупать

саблю. Пушкин проходил мимо магазина и увидел его в окно. Взял

и закричал нарочно: «Смотри-ка, Гоголь (а никакого Гоголя с ним

не было), смотри, смотри-ка, Тургенев саблю покупает, давай мы

с тобой ружье купим». Тургенев испугался и в ту же ночь уехал в

Баден-Баден.



Шел Пушкин по Тверскому бульвару и увидел Чернышевского.

Подкрался и идет сзади. Мимо идущие литераторы кланяются Пушки-

ну, А Чернышевский думает — ему; радуется. Достоевский прошел —

поклонился, Помяловский, Григорович — поклон, Гоголь прошел —

засмеялся и ручкой сделал привет — тоже приятно, Тургенев — ре-

веранс. Потом Пушкин ушел к Вяземскому чай пить. А тут навстре-

чу Толстой, молодой еще был, без бороды, в эполетах. И не пос-

мотрел даже. Чернышевский потом писал в дневнике: «Все писатили

харошии, а Толстой — хамм. Патамушто графф.«



Пушкин сидит у себя и думает: «Я гений, и ладно. Гоголь то-

же гений. Но ведь и Толстой гений, и Достоевский, царствие ему

небесное, гений. Когда же это кончится?» Тут все и кончилось.